Ниже привен отрывок из статьи о состоянии российской аналитической мысли. Я в целом согласен с автором, но его моральные оценки вызывают у меня сомнение.

Нужн ли высокий уровень ПУБЛИЧНОЙ аналитической мысли? Что он может дать Власти при принятии сложных решений?

Кроме того,высокий уровень ПУБЛИЧНОЙ аналитической мысли неизбежно будет забит "спамом". Причем, забит целенаправленно. Это мы видим на форумах Сообщества.

Может быть то, что автор статьи принимает за российсую аналитическую мысль - всего лишь шоу, в котором участвуют известные клоуны, и блоггерство ярых эгоцентристов?

>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
В отношении международных вопросов российское общество становится удручающе провинциальным, а некомпетентность "экспертного сообщества" уже достигает таких масштабов, что это начинает угрожать национальной безопасности. В этом плане поучительно взглянуть на пример той же Франции. Зайдя в провинциальный книжный магазин, я обнаружил на прилавках десятки книг об Африке, арабском мире и Ближнем Востоке, причем примерно половина из них - переводы с арабского, персидского или турецкого. Можно, конечно, сказать, что для страны, сохраняющей связи с бывшими колониями, ставшей домом для миллионов выходцев из этих стран, такое положение дел естественно. Но тут же возникает вопрос: а где у нас десятки книг о Средней Азии и Закавказье? Где публикации работ армянских, узбекских или азербайджанских социологов, экономистов, политологов?

Российское общество - в лице его экспертной элиты - не только не знает простейших фактов и важнейших деталей, но и не хочет знать. Отсюда не следует, будто у нас нет специалистов по арабскому миру – и, тем более, по Средней Азии. Но показательно, что публичная дискуссия о Ливии велась не исследователями, занимающимися проблемами региона, а "универсальными политологами", уверенными, что можно с авторитетным видом говорить обо всем, не зная ничего.

Им не интересно, кто такие участники сражений, что происходит в ливийском обществе, какова политическая и военная структура оппозиции, откуда приходят ее бойцы и почему их восторженно встречают в западных частях страны, где, согласно мнению аналитиков, проживают лояльные М. Каддафи племена. Обо всем этом мы не услышим ни слова. Публикации российских журналистов и экспертов о Ливии вряд ли могут дать сколько-нибудь внятную картину того, что происходит в этой далекой африканской стране, но они очень хорошо демонстрируют, в каком состоянии находится общественная мысль в самой России и что представляют собой те, кого у нас считают интеллектуальной или экспертной элитой. Людям свойственно проецировать свои представления о мире на внешнюю реальность и судить о других по себе. Увы, "Ливия" российских интеллектуалов отражает, прежде всего, их внутренний мир. О чем говорят наши мудрецы? О том, кто и как переделит нефть, кто кому будет продаваться, кто и как станет "пилить" бюджет. Потому что сами говорящие, окажись они поблизости от нефти и власти, поступили бы именно так.

Мысль о том, что могут где-то в мире существовать люди, всерьез озабоченные интересами своей страны и народа, люди, у которых есть убеждения, принципы и совесть, отметается с порога, ведь у самих говорящих нет ни того, ни другого, ни третьего.

А в своем кругу они за всю жизнь не встречали людей, у которых мог быть хоть намек на одно из этих качеств.

Провал собственных прогнозов - отнюдь не повод для того, чтобы вернуться к осмыслению процессов или хотя бы задуматься о том, что, быть может, не все было учтено и обдумано. Те самые персонажи, которые в течение нескольких месяцев говорили нам о бессилии НАТО, предсказывая провал ее операциям, сегодня дружно доказывают, что режим М. Каддафи пал исключительно из-за бомбардировок западной авиации. Про то, что исход сражения решает пехота - факт очевидный для всякого, знакомого с русской историей - упоминать не разрешается.

Вопрос, в конечном счете, даже не в том, что аналитики громоздят одну нелепость на другую, в конце концов, ошибаться может всякий. Принципиально важно, что варианты, неудобные по идеологическим соображениям и не вписывающиеся в изначальную картину мира, просто не рассматриваются. Соответствующие идеи или сообщения не опровергаются, а отторгаются, по фрейдовской логике "вытеснения". Любопытно, что отечественные аналитики оказываются поразительно единодушны в своих представлениях о демоническом могуществе "Запада". Мощь Запада предстает в их рассказах не в виде конкретных экономических и политических факторов, а в виде некого магического контроля, не нуждающегося в рациональном анализе. Любые действия западных политиков, даже очевидно ошибочные и совершенные под влиянием внешних обстоятельств, представляются результатом изначального сознательного плана.

А сам "Запад" или НАТО воспринимаются не как сообщество групп, сил, партий и классов, борющихся друг с другом, а как некий монолит, обладающий единой волей и осознанным интересом.

Удивительным образом, даже нарастающий кризис западной модели развития, порождающий очевидную неспособность американских и европейских элит принимать эффективные политические решения и контролировать ситуацию, подается у нас как доказательство существования некой особой "стратегии управляемого хаоса". Суть этой "стратегии", видимо, сводится к русской пословице: "Выколю себе глаз, чтобы у моей тещи был зять кривой".

Забавно читать прогнозы о том, как Запад теперь будет делить ливийскую нефть. Авторы этих предсказаний, похоже, понятия не имеют, что уже при М. Каддафи ливийская нефть была поделена между западными корпорациями - в отличие от Ирака, где до американского вторжения добычу монополизировала местная государственная компания. Из-за революционных событий эти корпорации, работавшие с полковником, вынуждены были свернуть свою деятельность, понеся изрядные убытки.

Комментаторы, убеждающие своих слушателей в том, что "мы потеряли Ливию", не удосуживаются даже задаться вопросом о том, как развивались отношения Москвы с Триполи последние 20 лет. Ведь если Ливия и была "потеряна" для России стратегически, то произошло это уже в девяностые годы, когда М. Каддафи переориентировался на Запад - при полном отсутствии какой-то активной внешней политики со стороны самой России. Дальнейшие отношения между двумя странами были совершенно инерционными, основывались на необходимости для ливийцев завершать программы технического сотрудничества, начатые в предшествующие годы. Нет особых причин думать, что с новой властью будет иначе.

"Росвооружение", возможно, лишится крупных контрактов - просто потому, что в Ливии и так уже достаточно оружия: правительству нужно не пополнять арсеналы, а восстанавливать дороги, больницы и электростанции. Именно поэтому нет причин думать, что будут прекращены мирные программы, которые ведут российские компании в Ливии. Конкурентов, претендующих, например, на место РЖД в Ливии, не заметно - завершать чужие проекты, да еще в охваченной революцией стране, дело дорогостоящее и ненадежное. И если отечественные компании потеряют ливийский рынок, то винить в этом надо будет не козни Запада, а тех начальников в Москве, которые вместо того, чтобы, по примеру прагматичных европейцев, налаживать отношения с новыми властями, бездействуют и сами себе пророчат катастрофу.

Время от времени какие-то смутные слова про "стратегические интересы России" все же произносятся, но никто не в состоянии сформулировать, в чем состоят эти интересы, разговор как-то сразу переходит на деньги - сколько танков и почем можно было бы еще продать полковнику, продержись он у власти подольше. Хотя и эти расчеты не слишком убедительны. Как раз в последние годы режим М. Каддафи начал постепенно переходить на западную технику, так что останься он у власти, наших оружейников совершенно мирно, без особой борьбы и скандалов вытеснили бы те же французы и итальянцы.

Заявлять о "поражении России в Ливии" - значит заранее оправдывать бездействие и неспособность российских политиков пользоваться открывающимися возможностями.

Между тем, Ливия могла бы очень многому научить, если бы на развернувшиеся там события посмотрели с элементарным вниманием. Ведь именно здесь запутанный клубок противоречий не только привел к драматической развязке, но и продемонстрировал бессилие и отсутствие стратегического единства Запада.

Об этом пишет для "Столетия.ру" Борис Кагарлицкий, директор Института глобализации и социальных движений, как передает www.centrasia.ru.Подробнее читайте на [www.oilru.com]